Наследие и культура

V Наследие и культура

Культурная преемственность майя прерывалась дважды: сначала в X веке при разрушении всей политической системы государств майя, затем с началом колонизации, когда все древние знания обрели исключительно устную форму и превратились в мифы и легенды, передающиеся из уст в уста по мере сил и наличия памяти у старшего поколения. Что, разумеется, не могло не привести к серьезным потерям «по дороге».

Сан-Хуан-Коцаль, департамент Киче, 2018.

Письменность

Понимание письменности доколумбового периода было утрачено с появлением конкистадоров — до расшифровки ее советским ученым Юрием Кнорозовым в 1955 году.

Текстовых памятников этой культуры почти не сохранилось, да и прочитать их, как и надписи в древних городах, потомки майя много веков не имели возможности. К тому же эти города по большей части были спрятаны в непроходимых джунглях и были физически недоступны.

Сохранившиеся рукописи на языке майя называются кодексами. Их основное содержание — это ритуалы, сведения об астрономии и астрологии, расчет календарных циклов. Кстати, сейчас, даже после расшифровки алфавита майя, для транскрипции языков используют более простой латинский алфавит с добавленными диакритическими знаками.

Сан-Андрес-Хекуль, департамент Тотоникапан, майя-киче, 2018.

Археологические находки

Раскопки и изучение наследия цивилизации майя активно идут в Гватемале лет шестьдесят, но крупнейшие открытия были совершены лишь в последние десятилетия. При этом, несмотря на то что они получили широкую огласку во всем мире, на повседневную жизнь гватемальцев это не оказало почти никакого влияния.

Тикаль, один из крупнейших городов майя классического периода, обнаруженных в Гватемале. Находится в провинции Петен. Первая экспедиция по исследованию Тикаля была организована в 1848 году. Тикаль, департамент Петен, 2018.

Эль-Мирадор, крупнейшая метрополия майя доклассического периода. Была открыта в 1926 году, первая карта местности составлена в 1962-м. Департамент Петен, 2018.

Сесар Агилар

археолог, специалист по устойчивому туризму

Индейцы получили возможность участвовать в культурной и социальной жизни страны лишь с 1996 года, с подписания мирового соглашения. До этого момента вся система просвещения, которая находится под контролем «белого» правительства, была направлена на то, чтобы местные жители имели доступ лишь к минимальному уровню образования.

В последнее время появилось больше возможностей и источников информации, но до критического взгляда на идентичность и страну в целом, к сожалению, местным жителям пока далеко. И такую тенденцию всячески поддерживает правительство.

Сан-Хуан-Коцаль, департамент Киче, 2018.

Последние открытия в археологии, которые теоретически могли бы серьезно повлиять на самосознание и самоидентификацию местного населения, практически не оказали никакого действия. Основная тому причина — в стране отсутствуют каналы распространения информации, которые могли бы донести ее до людей, не имеющих отношения к науке. Хороший пример — недавние исследования, которые показывают, что ольмеки сосуществовали с майя примерно в одно и то же время. Раньше считалось, что они были предшественниками майя.

Эль-Мирадор также стал привлекать больше внимания, так как сейчас более доступны полеты на вертолетах. Там постепенно развиваются экотуристические проекты: гостям предлагаются маршруты, по которым можно за два-три дня прийти в место археологических открытий.

Эль-Мирадор стал героем множества научных конференций, документальных фильмов, и официальные структуры успешно использовали этот международный интерес в туристических целях. Однако обо всем этом в лучшем случае знают жители городов, в деревни же, где часто нет ни телевидения, ни интернета, подобные новости просто не доходят.

Я работал в долине реки Мотагуа, и там мы нашли следы майяской цивилизации, датируемой примерно 2000 годом до Рождества Христова. Они добывали нефрит и продавали его соседним мезоамериканским племенам, тем же ольмекам, у которых этот камень был в использовании много лет.

Эти находки полностью меняют идею о том, что численность майя была незначительной в 2000−1500 годах до нашей эры. Мы нашли доказательства их обитания на большой территории внутри страны, в основном в районах с жарким климатом. Но эта информация не выходит за пределы академического круга, ее не доносят до жителей Гватемалы — у страны просто нет на это ресурсов.

Например, в соседней Мексике есть журнал, который распространяется среди населения, где можно прочитать все новости про археологические находки. В Гватемале же такого рода источников информации просто нет и многие знания в народе быстро устаревают.

Например, пирамида Ла-Данта в комплексе Эль-Мирадор долгое время считалась самой высокой в мире, но в результате обнаружилось, что пирамида в Тонине в Мексике на три метра выше, однако люди продолжают считать Ла-Данту самой высокой. Но даже не цифры самое важное: важны знания о цивилизации, которая за 1500 лет до нашей эры была способна построить такую пирамиду с основанием 600 на 300 метров. Например, какова была их система производства, контроля, как строилась администрация, сколько ресурсов требовалось для подобного строительства, сколько воды. Об этом мало кто задумывается.

Пирамида Ла-Данта, Эль-Мирадор, департамент Петен, 2018.

Сейчас среди студентов-археологов можно заметить гораздо большую долю молодежи из местного населения, но среди профессионалов вряд ли наберется два процента. Поэтому можно сказать, что мы весьма далеки от ситуации, когда идентичность племен базируется на знании истории и последних находках и открытиях в археологии.

Национальные конфликты

Кроме очевидного противостояния индейцев с ладинами и белыми, страну раздирают изнутри и конфликты местного населения. Между племенами майя исторически сохраняется вражда, особенно между крупнейшими — какчикель и киче.

Какчикель активно работают над изучением истории племени и его наследии: например, в 2021 году состоялся организованный ими конгресс по мезоамериканской культуре, посвященный исключительно культуре какчикель.

Санта-Мария-де-Хесус, департамент Сакатепекес, 2018.

Несколько племен народности какчикель также организовали Университет майя, который не признается государством. Они проводят исследования и занимаются археологией, изучая находки со своей точки зрения, а не с точки зрения государства. Киче, в свою очередь, тоже позиционируют себя как интеллектуальный центр потомков майя. Конфликт доходит до того, что племена не поддерживают политиков родом из другой народности — даже несмотря на то, что они действуют в интересах всего местного населения.

Сельские жители Гватемалы даже сейчас часто выступают против «светского» образования своих детей.

Дон Луис, владелец музея и мастерской традиционных масок «Ла Морерия» в Чичикастенанго, вспоминает, что, когда начались реформы образования и введение его по всей стране, родители часто прятали детей, чтобы их не забрали в школы. И даже те дети, которые все же отправлялись учиться, часто в 10−11 лет бросали школу и возвращались к родителям помогать с хозяйством.

Еще недавно средним количеством детей в семье считалось 10−12. Сейчас их стало гораздо меньше. Сан-Гаспар-Чахуль, департамент Киче, 2018.

Сейчас интерес к образованию, в том числе к высшему, значительно возрос. Среди сельского населения легко можно встретить людей, которые учились в университетах Европы, владеют 5−6 языками и вернулись в свою деревню после обучения.

Сан-Гаспар-Чахуль, департамент Киче, 2018.

Гватемала, несмотря на возросшую туристическую популярность, и сейчас не так открыта, как может показаться на первый взгляд. Многие ее регионы недоступны не только для приезжих и туристов: в деревни на севере страны сложно попасть даже местным не чистокровным индейцам. Такая изоляция — способ защиты от покушения на землю и культуру.

Археолог Сесар Агилар, изучающий наследие майя, — метис. Его мать — смесь майя с африканцами, китайцами, испанцами и немцами, а отец из региона, где в основном жили испанцы. И по его словам, даже имея близких друзей и с академическими целями ему было или очень сложно, или невозможно попасть в селения гватемальского высокогорья. В отличие от них, майя-кекчи, среди которых вырос Сесар, весьма открыты к общению, они легко принимают браки между разными народами. Эти племена в свое время и стали двигателями развития туризма в стране.

Изолированность и ограничение контактов — необходимый инструмент для немногочисленных сообществ в борьбе за сохранение идентичности. Но далеко не единственный. И знакомство с внешним миром и его понимание тоже может помочь в этом.

Сесар Агилар

археолог, специалист по устойчивому туризму

Те, кто входит в мир ладинов, часто теряют свою культуру. Но некоторые набираются смелости, поступают в университеты, хотя и воспринимают новую для них парадигму с сильным сопротивлением. И затем с приобретенными знаниями возвращаются в деревни и посвящают себя сохранению традиций, при этом пытаясь понять их природу и историю. В таком случае столкновение с миром ладинов наделяет местных жителей критическим мышлением и в то же время укрепляет привязанность к традициям.

Например, у меня есть подруга, она антрополог и археолог из племени какчикель. И она мне сказала как-то: «Сесар, мы разговариваем с кастрюлями, такое невозможно представить в мире ладинов. Мы просим, чтобы они хорошо делали свою работу, готовили, и обещаем в ответ о них заботиться».

Это часть ее мира, ее традиции, идентичности. Для нее все, что есть в мире, — это часть единой системы, вселенной, у всего есть жизнь и все заслуживает уважения. Ладин не может так просто взять и вторгнуться в этот мир — для него неодушевленные предметы не живые.

Дом доньи Анны, Сан-Гаспар-Чахуль, департамент Киче, 2018.

Санта-Мария-Небах, департамент Киче, 2018.

Я убежден, что местный житель с хорошим образованием может помочь укрепить традиции. А чтобы человеку извне понять с антропологической точки зрения, как функционируют эти сообщества, нужно с ними жить, а также хорошо разбираться в политике, экономике и социальной ситуации.

Типичная картина для гватемальских поселений — женщины в традиционной одежде. Она такая же часть повседневности, как еда и работа. Сантьяго-Атитлан, департамент Солола, народ цутухили, киче, 2018.

Благодаря тому, что испанцы пытались провести в Гватемале «правильную» колонизацию, учитывая формы управления, культуру и традиции индейцев, в стране образовалась уникальная ситуация: синкретизм во всех мыслимых аспектах, от правительства, кухни, привычек и традиций до религии, где шаманизм и традиционные верования сплелись с католицизмом. Пожалуй, этот синкретизм, пересечения и слияния народов, культур, языков, религий можно считать самой яркой характеристикой современной Гватемалы. Рынки — прекрасная тому иллюстрация.

Контакты

События

Проект